Без потрясений, но с нюансами. Каким увидели 2018 год челябинские политологи

Елена Николаева

В 2018 году в Челябинской области политических землетрясений не случилось. Однако политологи утверждают, что проходили процессы, которые стоит взять на заметку, ибо они, если пока и не способны перевернуть с ног на голову ситуацию, уж точно могут подправить южноуральскую картину мира.

Подбить политические точки 2018 года эксперты собрались под самый канун Нового года в «Сигарном клубе», дискуссии в котором традиционно организовывает медиахолдинг «Гранада Пресс». Изначально несколько ироничные построения политологов с ходом дискуссии все более ужесточались, и уже к концу разговора стало понятно, что прошедший год наступил на многие «любимые мозоли» экспертного сообщества.

Кто с кем конфликтовал

Для начала эксперты попытались проанализировать характер конфликтов, которые влияли на южноуральскую политику в последние двенадцать месяцев, и компромиссы, которые либо были достигнуты, либо утоплены в непонимании.

«В 2018 году было море конфликтов, — говорит политолог Андрей Лавров, региональный представитель Агентства политических и экономических коммуникаций. — Был конфликт в Миассе вокруг разных взглядов на то, кто может, а кто нет вмешиваться в процесс самоуправления. По синусоиде развивался «экологический» конфликт. Если ранее экопротестанты пытались брать массовостью, то после того, как поняли, что массы за ними не идут, конфликт стали раскрашивать небольшими флешмобами. Перечислять большие и малые столкновения можно еще долго, но в основе всех, на мой взгляд, лежит один простой конфликт — между элитами (властью, олигархами) и населением. Здесь Челябинская область абсолютно двигается в общероссийском тренде, потому что корни этого конфликта лежат в общем ухудшении социально-экономического положения населения страны».

«Я вижу стороны конфликта немного по-другому, — парирует журналист Сергей Филичкин, директор «Южноуральской панорамы». — Точнее, я бы не стал называть как одну из сторон конфликта власть. Есть мощнейшее противостояние между общественностью и крупным бизнесом, который и дымит, и коптит, и нередко обворовывает население».

С таким взглядом согласился политолог Александр Мельников, который попросил обратить внимание на то обстоятельство, что в 2018 году в модели «конфликты-компромиссы» наблюдался диалог между властями и промышленниками по поводу тех же выбросов. И диалог этот был отнюдь не бесхребетным. «Мы знаем, что на закрытых совещаниях (да нередко и в публичных заявлениях) тот же губернатор Борис Дубровский давал жесткую оценку действиям крупного бизнеса», — говорит Александр Мельников.

«Диалог власти и промышленников действительно есть, подчас сложный, но он достаточно давно выстроен, — отмечает Сергей Филичкин. — Боюсь сглазить, под конец года мы увидели и диалог между властью и общественными активистами. Но мы совершенно пока не видим диалога крупного бизнеса и общества».

Политические ситуации нужно уметь не только интерпретировать, но и квалифицировать. К примеру, политолог Алексей Ширинкин, руководитель агентства «Монитор», видит в конфликтах, происходящих в политическом пространстве Челябинской области, три этажа.

«Не нужно собирать все конфликты в одну кучу, они разные, — говорит Алексей Ширинкин. — Первый этаж — это конфликты системные. Они носят федеральный характер. На них повлиять мы практически не можем, так как они вызваны состоянием самого общества. Их причины в том, что у элиты и остального общества сложены совершенно разные картины мира.

Второй этаж конфликтов носит социально-экономический характер. Они тоже порождаются существующей системой, но ими можно хоть как-то управлять. К примеру, сюда входит тот же экологический конфликт, он системен, но он решаем.

Третий этаж — элитарные конфликты. Это когда представители различных групп влияния сталкиваются между собой за собственные интересы. На этом же этаже находятся и личностные конфликты. В 2018 году на этом этаже достижение компромисса было очевидным. У нас однозначно наблюдается консенсус элит. К слову, худой мир лучше доброй ссоры — это традиция Челябинской области. К примеру, в Свердловской области такая модель не работает».

Ряд экспертов отметили, что в Челябинской области в 2018 году вместе с конфликтами имели место и компромиссы. «То, что на Южном Урале не случилось никаких потрясений, это уже и есть компромисс, — уверен политтехнолог Евгений Маклаков, координатор проекта «PR-дозор». — Ситуация у нас более-менее стабилизирована, и в политическом поле наблюдается определенный баланс сил. То, что шумело в 2018 году, я бы назвал лишь войнами локального масштаба, не имевшими серьезных последствий. Даже выборы президента весной этого года хоть и всколыхнули политическую сферу Южного Урала, но не перевернули повестку. Но подчеркну, что отсутствие потрясений совершенно не означает, что в Челябинской области нет конфликтов».

Улица, молодежь и дебат-команды

В 2018 году можно отметить еще один тренд для Челябинской области — более частые попытки отдельных групп использовать в своих политических интересах улицу. Как отмечалось ранее, массовых выступлений организовать не удавалось, однако практически любую протестную историю пытались раскрашивать улицей. Политологи отмечают, что такая активизация имеет свои причины.

«Мы видим, что протестные акции 2018 года сколько-нибудь существенные массы не собирали, — анализирует ситуацию Александр Мельников. — Но нам ведь очевидно, что был реальный рост недовольства у пассивного населения, сидящего по кухням. Именно поэтому активизировались протестные ребята, которые намеренно радикализируют свои акции. Они почувствовали, что, хоть их сейчас и мало, потенциально они могут получить более широкую поддержку».

И хотя политологи отмечают, что протестное движение в 2018 году не сумело объединиться, расползлось и лишь пытается делать вид, что существует некий единый фронт, выявилась проблема, которая может впоследствии очень дорого стоить обществу. Радикальные политические активисты начали плотно работать с молодежью, вовлекая их в свои акции, провоцируя их на столкновение с силовыми структурами. Эксперты видят причины в просчетах власти.

«Когда несистемная оппозиция вывела на улицы подростков, власть не смогла выставить ни одного лидера, который вышел бы к ним и сказал: «Ребята, вы не туда идете», — говорит Сергей Филичкин. — Сдулись в этой ситуации и все представители широко рекламирующих себя патриотических организаций, те же казаки. Все попрятались. Мы увидели, что у нас много искусственных организаций, которые занимаются лишь имитацией работы с молодежью».

Этому не удивляется Алексей Ширинкин. По его мнению, в рядах общественных организаций, поддерживающих власть, в том числе и молодежных, активисты связаны по рукам и ногам, потому что не в состоянии критиковать старших товарищей. «Правда в том, что у нас протест утопили, залакировали и встроили в систему, — говорит политолог. — Этим у нас занимались последние двадцать лет. И мы видели, как это эффективно работает. Но есть нюанс: подавляя и сглаживая протест, мы должны быть готовы к тому, что он, как вода, найдет дырочку и может вырваться в самом неожиданном месте».

С искусственностью и, как следствие, неэффективностью современных молодежных организаций соглашается и Евгений Маклаков. «Все нынешние общественные организации, работающие на молодежном фронте, так или иначе лишь повторяют то, что было придумано до них. При этом повторяют они это плохо, — уверен эксперт. — Они не вносят в процесс ничего нового, не трансформировали предыдущие наработки, не сделали их актуальными. Дети и подростки очень чутко чувствуют фальшь. Если они видят, что в этих организациях их учат тому, что сами не умеют делать или не верят в это, то к ним и формируется соответственное отношение. Пока работу с молодежью не перестанут воспринимать как инструмент для ее встраивания в систему и не будут вкладывать в нее конкретное, нужное самим детям содержание, позитивных результатов не будет. Будет расползание по маргинальным политическим движениям».

На протяжении всего достаточно долгого разговора в «Сигарном клубе» эксперты постоянно возвращались к мысли, что власть должна научиться разговаривать с оппонентами. Как отметил модератор дискуссии, шеф-редактор медиахолдинга «Гранада Пресс» Андрей Трушников, «у власти действительно долгое время просто не было дебат-команды, не было людей, которые были бы способны выходить на дискуссию и с политической оппозицией, и просто с недовольными представителями общественности».

В Челябинской области в 2018 году эта проблема актуализировалась до такой степени, что над этим начали не просто думать, а принялись искать и людей, которые способны дискутировать, и людей, которые способны обучиться этому. В этом вопросе власть в ушедшем году серьезно продвинулась. Печать