5 вопросов о внутренней и внешней политике 2018 года

Хотя именно вопросы политики вызывают самые ожесточенные дискуссии в социальных сетях, разобраться в том, что значит то или иное политическое событие для России как для государства, так и для вас конкретно, бывает непросто. Политолог, эксперт Центра ПРИСП Арсений Беленький и политолог, автор telegram-канала Политджойстик Марат Баширов подвели для читателей The Bell итоги уходящего года в сфере внешней и внутренней политики.

Арсений Беленький

Региональные выборы

Сразу в нескольких регионах случилось то, чего давно не происходило на российской политической арене: активное противостояние кандидатов «от власти» с представителями именно системной оппозиции — кандидатами от КПРФ и ЛДПР. «Единая Россия» не только проигрывала места на малых фронтах: муниципальные выборы, городские заксобрания, мэрские должности, но и потеряла или почти потеряла губернаторов в Хабаровском крае, Приморье, Владимирской области и Хакасии. Набор регионов не случайный: во-первых, они традиционно оппозиционные, если проанализировать результаты местных выборов за несколько лет, во-вторых, эти регионы входят в число дотационных. Уровень жизни и благосостояния населения в них систематически снижается. С одной стороны, есть повод для радости: партийно-политическая система показала свою работоспособность. Люди попытались продемонстрировать свою позицию, проголосовав за системные парламентские партии. Но готовы ли сами партии перейти от декоративной роли к новому статусу реальной силы, влияющей на принятие решений, пока не ясно. Вероятнее всего, в 2019 году нас ждет новая волна неожиданных результатов выборов, однако вряд ли даже избранные губернаторы смогут реально изменить ситуацию в регионах — у них просто нет таких компетенций, ресурсов и команды.

Партийно-политическая система в России переживает инерционно-кризисный период. Институт представительства не имеет реальных полномочий. Партии не отвечают потребностям современного сложного и многообразного общества, они перестали опираться на запросы электората и представлять их интересы, все больше усиливая дистанцию между человеком и властью. У партий существуют большие проблемы с кадрами, а механизм передачи опыта от старых партийцев новым не работает. Роль партий снижается, так как кандидаты действующей власти выступают как самовыдвиженцы, а остальные по разным причинам не готовы к борьбе за власть.

Результаты выборов в Приморье

За борьбой между действующим губернатором Приморского края Андреем Тарасенко и коммунистом Андреем Ищенко следила вся страна. Спорный первый тур, многочисленные митинги и акции протеста, наконец, отмена результатов второго тура из-за многочисленных нарушений, чего не происходило с 1996 года, — региональная политика никогда еще не привлекала к себе столько внимания. Однако, вопреки ожиданиям, после третьего голосования Ищенко, который не смог теперь пройти муниципальный фильтр, так и не стал губернатором. И в первую очередь это связано, как и в других похожих регионах, с личностью самого оппозиционного кандидата. Голосование фактически прошло не в поддержку Ищенко, а против Тарасенко, а вернее — против «далекой» Москвы, которая не слышит и не понимает проблемы региона. Сам кандидат после второго тура несколько раз менял позицию в отношении собственного статуса, в том числе потому, что в КПРФ, как и в других системных партиях, не верят в собственную победу и, скорее всего, не имеют реального плана того, что должны делать их кандидаты, получив реальные полномочия.

Если не произойдет обновления, существующая партийная система не сможет предложить вариантов для реального представительства интересов населения и методов передачи власти в 2021 и 2024 годах. Пока системная оппозиция позволяет «спустить пар», проголосовав против кандидата «от партии власти» на фоне снижения оценок действующей власти, связанных с пенсионной реформой и экономической стагнацией. В перспективе отсутствие системных решений может провоцировать рост протестных настроений и угрожает потерей управляемости региональной внутренней политикой, что и произошло в Приморье, где ценой невероятных усилий удалось избрать Олега Кожемяко, которому теперь придется доказывать свою состоятельность.

Выборы мэра Москвы

На фоне других регионов в столице прошли, пожалуй, самые тихие, если не сказать — унылые, выборы мэра. Номинальные кандидаты даже не пытались скрыть свою «номинальность», а излишне активная кампания Сергея Собянина стала поводом для многочисленных шуток. Еще разительнее происходящее бросалось в глаза даже не в контрасте с другими регионами, а с предыдущими выборами в самой Москве. Неудивительно, что бутафория была малоинтересна избирателям: явка оказалась рекордно низкой. Количество запросов со словами «Выборы Москва» в Яндексе за август — всего 57 000. Интерес к выборам просыпается, когда есть активная борьба кандидатов либо когда население чем-то крайне недовольно и идет голосовать «против». В Москве не было ни того ни другого. Псевдокампания и отсутствие сильных кандидатов может спровоцировать отложенное недовольство, которое отразится на выборах в Мосгордуму в 2019 году.
Амбициозных политиков, которые не соглашаются с дозволенными системой рамками, выдавливают в маргинальное поле или осуществляют силовое давление. Отсутствие реальной электоральной опоры и независимой поддержки бизнеса делает очень уязвимой материальную базу всех партий, за исключением «Единой России». Партии, не представленные в Государственной думе, не обладают необходимыми ресурсами и не имеют никаких рычагов влияния на политическую и социально-экономическую ситуацию в стране и городе Москве. Смогут ли партии в таких условиях выставить сильных и обладающих достаточными ресурсами кандидатов — это хороший вопрос. В противном случае выборы в Москве опять пройдут скучно и предсказуемо.


Марат Баширов

Санкции

В апреле 2018-го власти США опробовали новый тип мер. Существует большой опыт применения санкций, у них хорошо описанный и понятный формат — репрессалий или реторсии. До сих пор все международные ограничения вводились на основе доказанных нарушений международных договоров, прав человека и т.д. Но меры в отношении частных экономических субъектов вроде En+, Rusal или «Ренова» совершенно не вписываются в этот ряд. Вероятно, в следующем году эта тенденция продолжится — американские власти будут вводить точечные экономические меры против конкретных компаний. При этом у бизнесменов есть реальные шансы отстоять свои права в американских судах или контролирующих инстанциях. Rusal уже смог добиться послаблений путем введения изменений в структуру компании, то есть вполне юридическими методами.

Россия как государство не может обращаться в американский суд, а вот конкретные компании, попавшие под санкции, могут и должны начинать формировать юридическую практику. В данном случае подобные действия не будут выглядеть непатриотично.

Взаимоотношения с Украиной

В этом году украинскому конфликту уделялось удивительно мало внимания. И даже ситуация с военными кораблями послужила поводом только для активных заявлений, но не для реальных мер. Позиция Европы, США и России в отношении Украины, как ни странно, меньше зависит от событий внутри страны и больше — от сюжета с газопроводом «Северный поток — 2». Если Европа (особенно Германия) сможет устоять перед давлением США в отношении энергетики, то интерес к украинскому сюжету станет локальным. Останется вопрос к этой территории только с точки стратегии НАТО и той политики, которую ЕС выберет для стабилизации ситуации на Донбассе. Даже выборы президента Украины не столько принципиальный вопрос. Ценность транзита газа и диверсификация поставок газа — это доминирующий экономический контекст.

Введение в строй «Северного потока — 2» развяжет многие узелки, и для России откроется множество политических и экономических возможностей, поэтому единство российской элиты в вопросе «СП-2» будет абсолютным. Сейчас вопрос Украины рассматривается исключительно с практической, а не идеологической точки зрения.

Ранее опубликовано на https://thebell.io/chto-mne-s-etogo-pyat-voprosov-o-protsessah-vnutrennej-i-vneshnej-politiki-rossii-v-2018-godu/ Печать